Экономическая система, основанная на рыночных принципах, объективно сталкивается с проблемой предоставления обществу благ, которые в силу различных причин не могут быть созданы в необходимом объеме частным сектором. Образование, медицина, национальная оборона, социальная инфраструктура, культура, искусство – это те товары, которые приобретают особое значение для экономического развития каждой национальной экономики, однако не всегда являются привлекательными для предпринимателей в плане их прибыльного производства. Данная проблема в экономическом дискурсе оформилась в теорию общественных благ, выдающимися представителями которой являются К. Эрроу, П. Самуэльсон, Дж. Бьюкенен, Г. Таллок, Э. Остром, Дж. Стиглиц. Невзирая на наличие большого числа исследований по данной проблеме, дискуссии относительно того, какие блага относить к разряду общественных и, соответственно, передавать их производство государству, не утихают по сегодняшний день и делают эту область исследований все еще актуальной для экономической науки.
Классическая и неоклассическая парадигмы подходят к выделению общественных благ из всех экономических с точки зрения их выгодности или невыгодности для производства частным сектором. Однако такой подход не позволяет строго разделить блага на частные и общественные. Как представляется, проблема с дефиницией общественного блага заключается в асимметричности информации, абстрактности и размытости приводимых примеров, на которые опираются авторы данных направлений. Возьмем один из самых ярких – национальная оборона. Утверждается, что это благо неделимо, и его влияние распространяется на всех. Нельзя не согласиться с известным примером Дж. Стиглица о ядерном потенциале США, устрашающий эффект которого косвенно дает защиту всем жителям страны [1, с. 121]. Однако, в случае войны, когда армия, являющаяся также составной частью национальной обороны, защищает граждан, человеческих жертв избежать практически невозможно. Это означает, что далеко не все люди получат обещанную государством защиту, как бы всеобъемлюще не было понятие национальной обороны.
С другой стороны, армия не всегда является инструментом защиты, так как достаточно часто государства с сильной армией вступают в войну с другими странами за материальные ресурсы или территорию. Потребности общества не учитываются, когда дается приказ о старте боевых действий против другого государства. Как правило, решение принимается только одним человеком, игнорируя мнение общества. Такой подход напоминает распоряжение частным благом, у которого есть персонифицированный владелец, а это благо может использоваться для удовлетворения частных интересов. Однако, как мы знаем, национальная оборона позиционируется как общественное благо, которое не может быть присваиваемо, но выходит, что критерии либо нестрогие, либо же вообще нарушаются. Исходя из вышесказанного, трудно отнести национальную оборону к общественным благам, как это делают Якобсон, Вэриан, Гравель, Риз, Масгрейв и др. [2-6]. Таким образом, ситуация с разделением благ на частные и общественные намного сложнее, чем представлялась ранее.
Заметим, что ни у одного автора не возникает путаницы с тем, что такое частное благо, потому что примеров можно привести неограниченное количество, но с общественным благом все иначе – их не так много изначально. Обычно, приводятся шаблоны, фигурирующие в каждом учебнике по общественному сектору, а именно: образование, медицина, социальные выплаты и гарантии, национальная и внутренняя безопасность, поддержание чистоты окружающей среды. И вот в самих этих понятиях уже изначально заложена абстрактность и асимметричность данных. Так, например, люди заведомо не знают, кто и каким образом их будет защищать, а поэтому не представляется возможным оценить полезность услуг национальной обороны. Точно также все выглядит и с другими сферами государственного обеспечения – медициной, образованием, социальным обеспечением. Именно эта неточность и недосказанность не дает в полной мере классифицировать общественные блага и вообще заявить о том, что такие блага существуют.
Вследствие этого предлагается отойти от концепта общественного блага и оценить подобного рода блага с позиции их присвояемости и редкости как основных характеристик любых благ. Контроль процесса присвоения возникает только в тех ситуациях, когда речь идет о редких или невоспроизводимых ресурсах. Поэтому благо, обладающее возможностью приносить общественную пользу, не обязательно должно быть "общественным", оно всего лишь может быть источником полезных экстерналий. Действительно, рассматривая ядерное оружие можно сделать вывод о том, что основное его применение – уничтожение живых существ. Однако его побочная положительная экстерналия заключается в том, что на страну с ядерным потенциалом боятся нападать. Ядерное оружие на законодательном уровне принадлежит всему обществу, однако распоряжаться им могут только реальные легитимные избранники, которые продвинулись вверх по социальной лестнице – это один из видов ухищрений, придуманных для достижения своих личных целей и снятия с себя большей части социальной ответственности.
То же самое относится и к другим общественным благам, которые в конечном счете работают на отдельных лиц, в руках которых сосредоточена большая часть капитала. Школы воспитывают поколения пригодных к труду работников, медицинские учреждения в некоторой степени поддерживают здоровье общества, службы безопасности оберегают его, а социальная поддержка уменьшает вероятность бунтов и недовольства среди граждан, делая самых обеспеченных и власть имущих лиц более защищенными во всех смыслах. Поэтому полноценное использование понятия "общественное благо", вопрос о котором поднимался неоднократно на научных диспутах, неприменимо из-за фактического владения ними верхним эшелоном власти, при котором нарушается свойство неприсвояемости. Получается, что доступ к этим благам устанавливает власть, преследуя личную выгоду, однако никто другой не сможет обеспечивать общество подобным образом, поэтому государство и является монополистом на предоставление благ, приносящих общественную пользу.
В силу вышесказанного дискурс об общественных благах должен быть перенесен в сферу институционального анализа, поскольку он выходит за рамки предметной области неоклассики, имеющей дело исключительно с проблемами максимизации личной выгоды. Как представляется, подход к выяснению того, кем будет предоставляться то или иное благо для общества должен решаться с точки зрения теории общественного выбора, конституционной экономики, теории элит и политического бихевиоризма.
Литература:
1. Стиглиц Дж. Ю. Экономика государственного сектора / Дж. Ю. Стиглиц – М.: ИНФРА-М, 1997. – 720 с.
2. Якобсон Л. И. Государственный сектор экономики: экономическая теория и политика: Учебник для вузов / Л. И. Якобсон – М.: ГУ ВШЭ, 2000. – 367 с.
3. Gravelle H. & Rees R. Microeconomics. Second Edition / H. Gravelle & R. Rees – Longman Group UK Limited, 1992. – 738 p.
4. Hal R. Varian Markets for public goods? / Varian Hal R. // Critical Review. – 1994. – №7 (4). – P. 539–557.
5. Musgrave R.A. The Theory of Public Finance / R.A. Musgrave. – N. Y.: McGraw-Hill, 1976. – 384 p.
6. J. M. Buchanan The Collected Works of James M. Buchanan, Vol. 3. The Calculus of Consent: Logical Foundations of Constitutional Democracy / Buchanan J. M. – Indianapolis: Liberty Fund, 1999. – 270 p.
|
Голосування 
Ця робота ліцензується відповідно до Creative Commons Attribution 4.0 International License
Знайшли помилку? Виділіть помилковий текст мишкою і натисніть Ctrl + Enter